Заполярный калейдоскоп

Представляя некоторые занимательные эпизоды из своей многолетней рыболовной практики на Кольском полуострове, надеюсь, что они могут оказаться полезными не только для заядлых спиннингистов. Начну с Терского берега на Белом море, где протекает самая семужья река в мире — Варзуга.

Эпизод первый.

Стародавние года. Выше села Варзуга недалеко от устья речки Серга в начале июня семга по большой воде перла по страшному (тогда на рыбацкой тоне Колониха брали до 2 тыс. штук за пол суток), и у меня на траверсе шириной двести метров в створе около пяти метров постоянно «висели» в прыжке одна-две рыбины. Блесна не успевала проскочить даже пары метров, и через десять минут этой катавасии я, взяв только на уху и посолить, а остальное отпустив, плюнул на эту, с позволения сказать «рыбалку», и отправился на поезднице (узкая речная лодка терчан с килевой противоударной «пяткой» под мотором) на речку Кица (нижний приток Варзуги) подергать в удовольствие хариуса и эстуарной кумжи. Этот случай навсегда отбил у меня охоту ловить рыбу по принципу «замучил-выбросил», потому как это какое-то извращенство получается, а вовсе не то отношение к природе, которое входит в традиционное понятие рыбалка. Один мой приятель-ихтиолог сетовал тогда же, что во избежание семужьей поклевки старается ловить хариуса только на мелководье и, заметив бросок лосося за блесной из глубины, тут же выдергивает ее из воды. Поверьте мне — это вовсе не пустой треп, и все познается в сравнении.

Эпизод второй.

В бассейне Варзуги обитает самая северная популяция обыкновенного ельца в Заполярье. Больше всего его в Кице, где пороги и стремнины чередуются с длинными лесными плесами. Местный елец адаптировался к острой конкурентной борьбе за пищу с хариусом и, в отличие от своих собратьев из теплых краев, прекрасно ловиться здесь на мелкие лепестковые блесны. Сразу же оговорюсь, что я привык называть их «вертяшками», потому как «вертушки» ассоциируются у меня с вертолетом, а «вращалки» — с коловоротом.

Эпизод третий.

Большая вода начала июня. Проскочил на поезднице по порогам вверх по Кице до протоки из озера Питеримец — тут стремнина, где всегда можно рассчитывать на хариуса и ельца. В руках отечественная трехметровая монолитная «палка» за десятку, катушка ЛЭМЗ с чешской лесочкой 0.3 мм и самодельный «лепесток», близкий по параметрам к «Глашке» (Aglae Mepps) № 3. Неожиданно мощная хватка возвестила о несравненно более крупной добыче и, судя по буйному сопротивлению, я приготовился увидеть семгу. Но это была лишь прогонистая речная щука с мощным хвостом, которая забралась в бурный поток полакомиться скатывающейся молодью миноги — пескоройкой. Их в желудке трехкилограммовой хищницы оказалось аж две дюжины. Через неделю здесь попалась еще одна такая же по величине зубастая, причем эта разбойница буквально перед самой поимкой объелась покатниками семги, но остатки пескороек среди них тоже просматривались. Прямо-таки «шведский стол».

Эпизод четвертый.

Начало мая, днем жара под двадцать. Лед на Варзуге местами уже «дышит». С тем же приятелем-ихтиологом решаемся рано утром на широких лыжах перейти через речку у села Кузомень и половить зимними удочками камбалу в устье Кицы на плесе под угором «Медвежка». Камбалы влет хватают куски насажанного на крючок пескожила, и за час с небольшим мы поймали около полусотни «тарелок» на каждого. Шум, возникший где-то выше по Варзуге, нам совсем не понравился, и мы рванули через речку шириной почти километр с непостижимой скоростью. Нас спасло то, что под Морским порогом образовался затор и бурный ледоход докатился до Кузомени только через час. Мораль — все может кончиться печально, когда путаешь молодецкую удаль с безрассудной глупостью. Ну а теперь отправимся на побережье Баренцева моря в ту часть Кольского полуострова, которая называется Восточным Мурманом.

Эпизод пятый.

Речка Харловка, давненько, середина июля, после сильных дождей очень высокая вода. Со своим мурманским другом Сергеем за неделю вволю наловились кумжи и гольцов в окрестных озерах, а теперь, под занавес, пришли сюда «на десерт», имея по три лицензии с открытой датой на каждого. В те времена день и час лова, а также добычу можно было заполнять в документе по совести. Жаль, конечно, но с нашим халявным менталитетом «по совести» не прижилось. Так вот, в низовье Харловки есть соседние участки лова с названиями «двадцатка», «тридцатка» и «сороковка» — это стольких минут идти от устья до данных мест стоянки семги. По сведениям «диких» рыболовов семги в реке много, но уже неделю, как она, окаянная, совсем не хватает традиционные «Уралки» на миллиметровом шнуре. Увидев наш джентльменский спиннинговый наборчик с немецкой лесочкой 0.3 мм и вертяшками весом 6-18 г, «дикари» подняли нас на смех и отправились «горевать» на заброшенную погранзаставу, а мы без суеты за час закрыли почти все лицензии. Сначала на «двадцатке» под самым берегом нас на стремнине порадовали две горбушины-икрянки, самцов которых «дикари» метко называют «лещами». На «тридцатке» Сергею пришлось изрядно попотеть, и, после напряженного вываживания, он поднял на берег с моей помощью сначала рыбину на 5 кг, а потом и на полпуда. Мне подмога, к сожалению, не понадобилась, поскольку самая крупная рыбина как обычно сошла, а с парой семужин на 3 кг и с одной на 4 кг я и сам справился. С последней лицензией мой друг ушел на «сороковку», а я остался возле улова и занялся костром. Минут через сорок «горбуша в фольге» и чай были уже готовы. Есть хотелось нестерпимо, и вот вдали на берегу замаячил медленно приближающийся тяжелой походкой Сергей. Вскоре я осознал, что у него на плече покоится здоровенная рыбина. По самым скромным прикидкам она тянула на «червонец», хотя первоначально мерещилось не меньше двенадцати. Это сейчас я всегда таскаю на рыбалку электронный безмен, который не даст соврать, а в те времена приходилось усмирять свою фантазию в пользу объективности. Кстати, Сергей бессменно ловил на вертяшку с силиконовой рыбкой Droppen-Fish Abu весом 18 г, у меня же тогда в фаворе была «Глашка» № 4 — очень уловистая даже по нынешнему разнообразию блесна.

Эпизод шестой.

Речка Золотая, начало августа, межень (маловодье). Через поляризационные очки плес Поле Чудес практически весь просматривается до дна. В вихревом потоке под противоположным берегом стоят несколько семужин — одна крупная, скорее всего самка, и три-четыре мелких самца. Отправляю новенького «Дьявола» Devil Conger № 4 на «плетенке» 0.23 мм точнехонько под нос здоровой рыбине, и тут же следует стремительная хватка. Потягались-потрещали, подустали, и я начинаю подводить ее к пологому берегу. Это «мамке», как принято здесь называть крупных самок семги, очень не понравилось, и она рванула вниз по течению, а блесна просвистела мимо меня: два крючка из трех оказались разогнуты в прямой угол. Оставшаяся в потоке «мелочь» на все мои ухищрения не реагировала и вежливо сторонилась и вертяшек, и воблеров. Спустился пониже к порогу Петля, представляющему из себя череду бурных ступенчатых бочагов среди огромных валунов. Решил попробовать «Глашку» № 5. Хоронясь, захожу снизу вверх и так же забрасываю блесну. На стремнине перед самым сливом из нижнего бочага на тройнике повисает «мамка» и тут же резво стартует вверх по течению. Не успеваю задрать повыше спиннинг, леска чиркает о торчащий из воды валун и — прости-прощай. Ну, ведь говорили же, предупреждали, что самая прочная «плетенка» бессильна в стычке с камнями, так нет же, только на своем горьком опыте. После покаянной тирады поставил шпулю с испытанной на речке и надежной монолеской 0.35 мм и из следующего бочага выудил рыбину на пять кило.

Эпизод седьмой.

Утомлённый глухим бесклёвьем на Золотой речке, махнул рукой на «горящую» лицензию и решил для разнообразия сбегать выше по течению к бурному порожистому ручью Кемьяврвэй, впадающему в русловое озеро Шерстяное. Кумжу там можно половить в удовольствие, а иногда попадаются и очень солидные экземпляры до двух кило. Через пару часов был на месте и, конечно же, не мог не мокнуть блесну на стрежне у самого устья. Сразу после падения «Глашки» № 4 ее сцапали так резко, что фрикцион моего Cardinal 55 от неожиданности панически взвизгнул, а я еле удержал спиннинг в руках. Визг на высокой ноте продолжался, и в воду быстро ушло где-то метров двадцать чешской лесочки 0.3 мм, что привело меня в великое изумление и трепет, поскольку такого крупняка я здесь никак не ожидал. Ну, мелькнуло в голове, и крокодил же там, в смысле рыбина. Потихоньку-полегоньку остановил, развернул беглянку и стал осторожно править её к берегу. На мелководье она снова взбеленилась, повернулась ко мне хвостом и помчалась прочь, но лески в этот раз отмотала чуть поменьше. К третьему заходу сил у рыбины поубавилось, зато она с разворота вдруг вышла на глиссирование и очень шустро проскакала по поверхности добрый десяток метров — вот тут я и увидел её во всей красе. Если думаете, что это было ого-го, то ошибетесь — не ахти каких размеров, уже порядком подлошавшая красно-пятнистая семужина, но зато хвостище, как лопата. Наверное, поэтому она и дралась так, как будто в ней не меньше десяти кило, а когда вытащил, оказалось всего лишь около пяти. У меня после такой упорной и неожиданной борьбы ещё долго дрожали от напряжения и волнения руки и ноги, так что фотографировать трофей пришлось на четвереньках. Кстати, это была «мамка» с порванным ястыком, поэтому икра оказалась в полости тела, набухла и частично полопалась. Напоследок хочу отметить, что такой шустрой семужины мне не попадалось за четверть века ни разу, хотя мой победный счёт давно перевалил за сотню. Так что, сами понимаете, с какой радостью я закрыл «горящую» лицензию и под проливным дождём, но с прекрасным настроением вернулся в наш охотничий домик на взморье.

Эпизод восьмой.

Начало июля, большая вода, плес Полигон на Золотой речке, снасти те же. Между каменных плит на дне через поляризационные очки с трудом высматриваю сквозь вихревой поток воды заманчивую валунно-гравийную борозду, но если рыбина там и есть, то заметить ее в таких условиях можно только в движении. Такое впечатление, что «Глашка» даже не успела еще коснуться воды, как ее стремительно атаковала семга. Чмок — и все закрутилось. Повозиться с этим «золотым поросенком» весом около десяти кило и поскакать по валунам и кочкам пришлось изрядно, однако все-таки подвел к берегу легшую на бок добычу и стал заводить ее на отходе — это чтобы не на короткой леске — в залитый водой травянистый желоб. И когда треть «червонца» была уже на берегу, я сделал неверный шаг назад, а там — здоровенная кочка. Лечу вверх тормашками, машинально взмахиваю руками и, соответственно, спиннингом, вырываю тройник из рыбьей пасти и, в попытке выкарабкаться, беспомощно наблюдаю, как семга медленно сползает в воду. Как назло глубина под берегом около метра и мне удалось лишь пощекотать рукой беглянке спину. На следующий день в том же самом месте я в ажиотаже повторно наступил на те же самые «грабли» и снова чуть не оказался в глупейшем положении, но в этот раз добыча, хоть и небольшая, осталась при мне. Возраст рыбины, пришедшей на нерест второй раз и оставившей мне на память чешую в траве, составил 5 речных лет, 2 морских года, нерестовая марка и еще год в море. Эх, был же шанс отправить ее «на пенсию»!

Эпизод девятый.

В эстуарий реки Воронья впадает крупный ручей Хохрячий, в водосборе которого есть верховое, местами глубокое озерко Дружковское. Местные рыболовы-старожили меня убеждали, что рыбы в нем, окромя колюшки, нет. Мы с Сергеем как-то давненько проходили мимо и решили завернуть туда для верности. Действительно, «колючки» в озере пруд пруди, а блеснами никто не интересуется. И уже с намерением поворачивать назад я вдруг заметил в глубине идущую за вертяшкой белую подковку — так выглядит внутренняя поверхность нижней челюсти в разинутой пасти гольца или кумжи. В показавшейся у дна рыбине было не меньше килограмма, но виден был лишь темный неопределенный силуэт, и этим все закончилось. Хвостиком вильнула, а я еще около часа безрезультатно полосовал гладь озера вдоль и поперек. Прошло десять лет. За это время я еще трижды забирался на это озерко, поймал на воблер Jointed Rapala 7 см несколько кумженок весом до килограмма и этим опроверг клеймо безрыбья на Дружковском озере. Ну а где же мой таинственный гость? А он через столько лет в середине августа вдруг соблазнился датской вертяшкой Insect Jensen весом 12 г. Когда эта кумжина сорвалась у самого уреза воды, то я, не раздумывая, упал на нее плашмя, и потом мокрый, но счастливый держал в руках ценный трофей, потянувший на пару кило с крохотным хвостиком. Тот, кто имел удовольствие сразиться с подобной рыбиной, прекрасно поймет мои чувства. Это даже не семга, а более значительный и желанный при равных габаритах соперник.

Эпизод десятый.

Конец июня давнего года, озеро Большое Хариусовое в бассейне Хохрячьего ручья, сразу после распаления льда, большая вода. Со своим старинным московским другом Николаем облавливаем вертяшками мелководный Щучий залив на предмет одноименной рыбы. Взяли на каждого по четыре штучки весом от полутора до четырех кило. Все желтовато красномясые. Ровно через год на том же месте щука на вертяшки не реагирует совершенно, но Николай на свой завалявшийся страшненький воблер выдергивает семь зубастых весом 1-3 кг, а я выступаю в роли страдающего завистью статиста. В конце концов к моей вертяшке проявляет интерес полосатый «карандаш», которого я очень аккуратно избавляю от тройника и отправляю «лечить зубы». Но это — и все! И сколько мы потом тут не ловили, если щука есть, то нападает почему-то только на воблеры. ОДНАКО! Через широкую протоку Большое Хариусовое соединяется с соседним небольшим озерком … Щучье. Там, разумеется, обитает щука, причем мелкая — до 1.2-1.5 кг, преимущественно 0.7-0.8 кг, но уже вся половозрелая в почтенном возрасте 5-11 лет, и тоже с «лососевым» мясом. Так вот, я единолично «пасу» его летом уже много лет, и по-научному регулирую в нем численность хищника. В последние три сезона стабильно выгоняю в солнечный тихий денек из поросшего осокорем «солярия» на мелководье 30-35 «загорающих» там щук, из которых беру на стол 7-8 штук. Остальных в этот год не трогаю — пусть спокойно размножаются. И это — с учетом того, что каждый заброс завершается хваткой за … «колокольчик» Blue Fox № 4, и таким образом тут за раз можно выбить практически весь рыбный ресурс. А оно мне надо!? Я же и в последующие годы тоже хочу тут душу отвести, и щурятиной красномясой в заливном и копченом виде насладиться. Так что, не по мне такая пагубная для рыболовной психологии и Природы модная нынче жизненная философия «после меня — хоть потоп». Потому что «после» хочется сдвинуть подальше, а вот «потоп» может случиться уже «завтра».

За многолетний период странствий по тундре-лесотундре Кольского полуострова у меня накопился некий багаж знаний и опыта, а также инвентарь, которые оптимизируют рыболовно-охотничьи и грибо-ягодные вылазки (СР 2005/6). Но есть совсем уже, вроде бы казалось мелочи, которые, на деле, вовсе даже и не мелочи, а весьма удобные в пользовании на Природе предметы, которые можно сварганить за шесть секунд из куска проволоки.

Наиболее полезным возле костра считаю крючок по прозвищу «загогулина». Казалось бы — проще простого вещица, но многофункциональна на удивление. На ней и котелок над костром хоть на поперечину подвесить, хоть прямо в руке на весу кипятить. И заварку помешать, и сахар. И рыбу в фольге из-под угольков выдернуть, и ценный атрибут из каменной щели достать, и трофей на безмене взвесить, и шампурики с жару снять.

Шампурики — это тоже такая мелочь, которую начинаешь ценить на привале у костра. Они легко и «безболезненно» протыкают мясо-рыбу, хлеб-луковицу, колбасу-сосиски-сало, а потом — хоть над жаром на полешки положи эту гирлянду, хоть в грунт воткни возле него, и никакого проворачивания или соскальзывания.

Изготавливаю эти проволочные «загогулины» из упругой нержавейки диаметром 2-2.5 мм, по длине — оптимально 25 см. Ценно то, что в походе эти полезные предметы ни реального веса поклаже не прибавляют, ни места там не занимают. Единственный недостаток — легко теряются. В траве, среди лежащих веток и мусора, в вороничнике-брусничнике — тут же на глазах исчезают чаще всего безвозвратно. Поэтому лучше класть эти проволочки или на плоский камень, или подвешивать на сучках-рогульках, или убирать в карманы рюкзака, а также иметь 1-2 «загогулины» прозапас.

Вместе с проволочными безделушками на фото еще и китайская турбозажигалка пристроилась, но это — специально для костровой темы. Именно эта модель без излишеств, выбранная из нескольких десятков в ассортименте с музыкой, эротикой и иллюминацией, оказалась хоть и тяжеловатой (цельный кусок силумина), но весьма удобной и очень практичной для разжигания костра, поскольку пламя со свистом «режет» хоть вверх, хоть в сторону, и ветер ему — не помеха. За 5-10 секунд прожигает и запаливает даже мокрую бересту. Очень практична эта «газорезку» для походных условий, а «красная» цена ей — стольник. Тонкость — после заправки зажигалка сильно охлаждается, да и газ не горит не то что от пьезо, но даже от спички. Не паникуйте, а согрейте огниво в руках, и все будет путем.

Добавить комментарий

Adblock
detector